Приняв еще порцию цветов и аплодисментов, она упомянула о том, что корни ее – из России, и представила следующую песню: «Очень приятно быть снова дома!». Этот номер еще с прошлого концерта обрел свой завершенный канонический вид и уже не нуждался в каких-либо добавках, за исключением небольших импровизационных вкраплений. Нам вновь довелось увидеть пляски Ричи и басиста, а вот канкан Кэндис не состоялся по понятным причинам – из-за (прискорбного для меня) отсутствия Лунных сестричек. Бард Дэвид, как и в прошлый раз, порадовал классическим вокалом в своей "Drink Song”, зато Кэндис в добавление к прошлому концерту – вставила "Valleri vallera”. Ричи же лишь слегка пошалил, озадачив всех несколькими тактами «Полюшка-поля», и тут же оборвал ее в тот момент, когда Кэндис, Дэвид и Лиз уже готовы были затянуть хорал. Короче, номер был полон проказ и веселья, доставив удовольствие всем – и в зале, и на сцене.
А когда шум в зале поутих, бард Дэвид затянул полное драматизма органное соло, и когда на сцене появился Ричи со Stratоcaster-ом, встреченный дружным ревом, из этого соло родилась "Ariel”. Группа сотворила из этой песни такой монументальный эпик, под стать "Stargazer”, что даже прошлое исполнение (не говоря уже о «радужных») меркнет перед ним. Ревущий орган, поистине царственная гитара и сильный, разрывающий душу вокал Кэндис (неужели это она десять лет назад сладким голоском щебетала "Be Mine Tonight”?).
Прошло несколько минут, и центральное место на сцене занял МАЭСТРО. Нам довелось увидеть, как под пальцами Великого Мастера рождается шедевр! Соло, равного этому, я давненько не видел и не слышал даже у него, и описать это невозможно. Полностью отдавшись музыке, он, казалось, из своей души извлекал мелодию, и, отрывая ее от себя, небрежно, и в то же время величественно, щедрым жестом бросал ее в зал. Зал умолк, немо внимая драматичному и мощному течению соло, а у меня на глазах даже выступили слезы. Мне почему-то запомнился момент, когда Ричи небрежным жестом отдернул левую руку от грифа, отбрасывая слайд, и он, подобно звезде, сверкнул в луче прожектора.
Соло закончилось (а длилось оно порядка 5 минут), и Кэндис достойно завершила песню, выдав сильный и глубокий пассаж "My Ari-i-iel!!!”. В зале воцарилась невиданная радость, Ричи с истинно королевским величием принимал эту дань своему мастерству, и не дав всем остыть, принялся наигрывать не менее мощный инструментал. Вот в нем прозвучал вступительный рифф из "Woman From Tokyo”, зал еще более зажегся, а маэстро уже перевел этот номер в "Loreley”. Мне еще не доводилось видеть эту песню живьем, так что я был очень заинтригован. Группа немного снизила темп по сравнению со студийной версией и превратила ее из фолк-роковой в тяжелый рок-номер.
Кода песни утонула в шквале оваций. Концерт явно все больше и больше захватывал всех на сцене, и хотелось верить, что Ричи еще много чего готов был преподнести нам (но, увы, и его желаниям не суждено было сбыться!). А Кэндис тем временем принялась рассказывать, что поклонники часто дарят им сборники записей народной музыки своих регионов, и кое-что из этого порой ложится в основу их песен. Так вот – следующая песня основана на русской народной мелодии. Я читал в интервью с Кэндис о том, что "Toast To Tomorrow” родилась из русской народной песни, и до сиз пор гадал – из какой? А оказалось – из «Виновата ли я?».
Группа превратила песню в настоящий балаган, в наилучшем понимании этого слова. Буйное бесшабашное веселье, отдающее цыганщиной. Песня была исполнена просто, без каких-либо изысков, но это была именно простота, а не примитивность, простота гениальная. Шумная бесшабашная шутка, показывающая, что и великим позволительно просто радоваться жизни. Короче, как сказала Кэндис – «поднимайте стаканы, пойте и танцуйте всю ночь напролет».
Вслед за этим – совершенно другая сторона творчества BLACKMORE’S NIGHT. Спокойный душещипательный инструментал, как обычно, исполненный Ричи и басистом в две гитары. Вроде, ничего особенного, но именно на этом концерте я осознал, что это одно из моих любимых произведений группы. Нет, я не полюбил ее именно сейчас, а любил всегда, бессознательно, но понял это только сейчас. Номер был исполнен стандартно и безукоризненно, но и тут Ричи добавил что-то новое – новую звонкую концовку.
За "Minstrel Hall” последовала размеренная, но от этого не потерявшая своего величия, "I Still Remember” с гипнотическим вокалом Кэндис и такими же магнетическими , как бы затягивающими слушателей звуками, извлекаемыми Блэкмором из своего инструмента.
